Завидный супруг

Юрий в этом спектакле играет не Беляева и не Ракитина, ро­ли, казалось бы, более выигрышные для артиста, а мужа Натальи Пе­тровны — Аркадия Сергеевича Ислаева. Режиссура редко эту роль до­водит до главной партии. Мужской взгляд Тургенева словно подсозна­тельно бежит от характера обманутого мужа и не утруждает себя по­дробным и обстоятельным разбором этой роли. Однако после спек­такля запоминается именно этот простодушный муж, который так ни­чего и не понял, мимо него прошли все детали истории, но вот суть он уловил. Его красавица жена влюбилась. Только в кого — Аркадий лад­но бы не понял, а он спутал: совсем не друг Ракитин предмет душев­ного смятения его жены, а студентик Беляев, приглашенный для сына Коленьки на вакации.

У Александра Кузина в спектакле занята молодежь. Роль Исла­ева не исключение: Юрий Буслаев мог бы смело сыграть и студента Беляева, поскольку сам еще учится на последнем курсе в Новосибир­ском театральном институте. Пришел в театр как любитель. Его теат­ральное детство и отчасти отрочество прошло в Городском театре п/р Сергея Афанасьева, режиссера, который умеет ценить игровую при­роду актера, способность сохранять в себе безоглядную доверчивость к предлагаемым обстоятельствам, органику игры, которая свой­ственна ребенку. В театре мы возвращаем себе способность оставать­ся детьми. Прививку в таком роде, думается, получил у Афанасьева Юрий Буслаев, слава богу, здоровую.

По ответам этого молодого актера понятно, что в актерском искусстве ему дорога способность оставаться наив­ным, удивляться жизненным препятствиям, сопровождающим жизнь любого характера, даже такого, как Фрекен Бокк в «Малыше и Карлсоне». Юра играет в детском спектакле именно эту роль. И его домоправительница никакая не домомучительница Малыша, а одинокое создание, которое ждет своей любви. Эта любовь к ней приходит, точнее, прилетает с пропеллером — не самый молодой, но все же, как нас уверяет он сам, любитель плюшек и варенья, мужчина в расцвете лет Карлсон. Фантазируя над жизнью своей ге­роини, Юра мечтает и о своем happy end, не о том, что написан у Астрид Линдгрен. Ему так и видится картина, как на крышу улетают вместе Карлсон и Фрекен Бокк, чтобы свить счастливое семейное гнездышко. Но свадьбы, как мы знаем, не будет, оттого его Фрекен Бокк чуточку жаль.

Актер любит юмор на сцене. Юмор не язвительный или сар­кастичный, а сердечный. Скорее, Буслаев улыбается своему персо­нажу, однако не стремится выжать из зала смех любой ценой, на­против, ему удается зацепить зрителя, душевно расположить к сво­ему характеру. Вот Ислаев застал врасплох Ракитина и плачущую у него на груди свою жену. Что прикажете думать мужу? Он растерян, как дитя, рядом маменька опять же все наблюдает. А жену обнима­ет и утешает лучший друг дома. Как же так? Душа Ислаева впервые сталкивается с обманом в таком роде. И его дотоле не замутненное подозрениями сердце начинает колотиться, как у малыша, словно обманутого злой детворой. Он не может не любить свою жену, он не может расстаться со своим другом Ракитиным, к которому за свою пусть и молодую жизнь, но привязался всем сердцем.

Вот в таком негероическом Ислаеве, однако, живет высокое благородство — такой строй души. Ислаев сидит за столом. Перед ним чуть ли не пятилитровая банка с солеными огурцами и бутыл­ка водки — верная помощница русского человека в минуту горя. Однако сила переживания обстоятельств такова, что исполинские дозы спиртного не берут обманутого мужа. Приходит Ракитин прощаться. Ислаев предлагает разделить грубую трапезу, но смущен и не знает, как и о чем говорить. Смущены оба, но по-разному. Ракитин объявляет о своем отъезде. Ислаев берет понимающую паузу и мотает головой, мол, все понимаю, ты — настоящий друг, благород­но уезжаешь ради меня. Комизм ситуации в том, что Ракитин не смог стать любовником жены и вынужден оставаться на положении друга прежде всего Наталье Петровне, и покидает он имение ради Ислаевой, а не ради Ислаева. Аркадий Сергеевич выдохнет сво­бодно. А когда ему доложат об отъезде и Беляева, он, так до того сконцентрированный на Ракитине, не придаст этому решительно никакого значения и бросит по-простому: «Вернется». И опять не заметит, как его жена горько скажет: «Он не вернется». Жизнь для Ислаева обрела прежнюю гармонию. Наташа рядом, он любит ее, маменька уже не встревожена. Коленька веселится на природе.

Все хорошо — снова настал на время утраченный рай для чистой души.