«Главное – выдержка»: «Глобус» показал 104 страницы про любовь

Билеты на премьерные дни смогли достать только самые шустрые — большой зал театра «Глобус» заполнился быстро. Перед самым показом две женщины тщетно пытались добиться у дежурного администратора проходки за любую сумму «хотя бы на ступеньки». Но они ушли ни с чем — билеты кончились не только на первый показ, но и на следующий, который состоится 10 декабря.

Зрители еще только располагаются в креслах, а сцена уже ожила. Актеры разговаривают друг с другом, пьют вино, играют на гитаре и что-то рисуют на плакатах.

«Алексей Крикливый этим и отличается. Спектакли получаются очень близкими к нам, потому что абсолютно исчезает барьер между зрителями и актерами. И это всегда невероятно проникновенно», — считает театральный критик Елена Климова.

Жизнь на сцене, действительно, идет своим чередом. Но это не только история про отношения главных героев. Рядом с ними всегда есть кто-то третий или даже четвертый. За Наташей и Евдокимовым постоянно наблюдают: когда они выясняют отношения — на ступеньках курит один актер, на заднем плане читает газету другой, вмешивается в разговор неуместными вопросами третий, четвертый, пятый... И это, во многом, определяет эпоху, в которой происходили описываемые события. Но все это не мешает героям, все становится неважным, потому что они влюблены.

Эта история начинается достаточно банально — герои познакомились в кафе. Она — наивная и романтичная, он — обычный сердцеед, и их вечер заканчивается в его квартире. Но дальше все идет не по тому сценарию, которого привык придерживаться Электрон Евдокимов.

«У тебя вчера одна, сегодня — другая, завтра — десятая! Ты сам... твои девчонки! Вы все — пошлые». 

Равнодушный «Дон Жуан» приходит к настоящему чувству, которое остается с ним на всю жизнь. Оба героя беззащитны перед настоящей любовью. И эта беззащитность, эта слабость страшна им. Наташа уже давно дала себе зарок «всегда быть сдержанной», а Евдокимов боится признаться даже себе, насколько сильно его чувство.

И, наконец, он понимает. Понимает, что ему неимоверно важен этот «специальный человек на небе», который «заведует его удачами». Понимает, что «самой лучшей девушке в СССР» нужно дарить цветы и говорить простые, банальные, но искренние слова любви. Но понимание всегда приходит не вовремя. А самое главное — поздно.

— Я была счастливая. Ты знаешь, я просто сдерживалась, чтобы не заорать от счастья, потому что я поняла, что ты меня вправду любишь. — Нет, так нельзя! Так не бывает! — Выдержка, Эла. Главное — выдержка.

«Спектакли получаются по большей степени поэтическими — рассказывает Елена Климова — И постановки Крикливого всегда про душу, про чувства и, конечно, про любовь. Его театральные эксперименты обычно выходят на откровенный разговор о чувствах».

Монологов и диалогов в спектакле действительно много. Герои постоянно, как они выражаются, «философствуют», параллельно пытаясь найти истину в вине и спорах. В постановке Крикливого персонажи не только говорят, они пытаются визуализировать свои мысли, изображают ключевые моменты с помощью гуаши на ватманах. К концу спектакля по этим рисункам зритель может проследить всю фабулу, «прочитать» героев и то, что они чувствуют. Особенностью постановки можно считать и немые сцены — хаотичные перемещения героев от кулисы к кулисе, «разговоры» взглядами, движениями и мимикой.

Но «104 страницы про любовь» — это не только серьезные беседы и глубокая мораль в конце, которая позволяет «словить» необходимый катарсис. Это и советский, научный юмор, и неловкие жизненные ситуации, курьезы, которые сопровождаются проникновенными песнями группы OQJAV в исполнении актера «Глобуса» Алексея Корнева (в спектакле — Владик). Кажется, современная музыка — не тема 60-х. Но она гармонично вписалась в общую картину, добавила в нее атмосферы и душевности.

«Шестидесятые родили другую интонацию, — объясняет главный режиссер театра „Глобус“ Алексей Крикливый. — Если посмотреть на этот текст в историческом контексте, не вырывать его из общего культурного фона, это новая интонация, новое слово, новый герой. Некоторые сцены написаны очень поэтично, волшебно, эфирно. А некоторые — вполне конкретно».

Сам режиссер на своей постановке выглядит как обычный зритель. Он внимателен и так задорно смеется над всеми шутками героев, что создается искреннее впечатление — он слышит их впервые. Единственное, что отличает его от рядового зрителя — спектакль Крикливый смотрит сидя на ступеньках в большом зале.

Вместе с главным режиссером на сцену поднимаются другие члены постановочной группы: художник по свету Елена Алексеева, сценография и костюмы — Евгений Лемешонок. За «кадром» остаются помощник режиссера Екатерина Эрленекова и звукоинженер Андрей Циунчик.

Постановочная группа постаралась максимально следовать пьесе. Актриса Екатерина Аникина, которая исполняла главную роль, получилась той самой веселой Наташкой, какой представлял себе читатель. Александр Петров (Электрон Евдокимов), выглядит самоуверенным и настоящим, что соответствует замыслу Радзинского. Актерский состав сам по себе небольшой, тем не менее, кажется, что каждый персонаж просто «вышел» со страниц книги на сцену.