Сильвия разбивает стекло

Особенность Рождественского фестиваля состоит в том, что на нем представлены едва ли не все виды искусства — опера, балет, джаз, симфоническая музыка и, разумеется, драматический театр. Разумеется, потому что инициато­ром и центром фестиваля был и остается театр «Глобус», один из са­мых интересных драматических театров страны. В нем ставили Ва­лерий Фокин, Борис Морозов, Глеб Фильштинский, Григорий Дитятковский, Александр Гали­бин, Клим. Многие из них участво­вали в фестивале «Золотая маска».

В этом году на соискание пре­мии «Золотая маска» выдвинут еще один его спектакль — «Двой­ное непостоянство» Мариво в по­становке Дмитрия Чернякова. Обладая прекрасным чувством ос­мысленной художественно фор­мы, Черняков придумал для спек­такля маленький павильон за сте­клом. Оснащенные маленькими микрофончиками герои вздыха­ют, шепчут, стонут от любви и от­чаяния, удивления и неожидан­ных сюрпризов. Вся эта гамма че­ловеческих эмоций является перед публикой малой сцены новоси­бирского «Глобуса» сквозь двой­ную призму из стекла и микрофо­на. Черняков, поставивший вслед за Мариво в Большом театре «По­хождения повесы» Стравинского, точно одержим одним исследова­тельским проектом — попыткой понять судьбу чувства в мире, на­сквозь пронизанном истерией те­лешоу и медиальных стратегий. Чистая любовь Сильвии (Ольга Цинк) и Арлекина (Илья Паньков) становится предметом изощ­ренной психологической манипу­ляции со стороны Принца (Алек­сандр Варавин) и Фламинии (Людмила Трошина). Ольга Цинк играет с виртуозностью опытней­шей актрисы. В ее игре осуществ­лен скрытый режиссерский инте­рес: возможность манипуляции со стороны внешнего мира коренит­ся в самой структуре личности но­вого человека с его спонтанной природой, не подвергнутой какой бы то ни было этической рефлек­сии. Первая встреча разлученных возлюбленных исполнена звери­ных повадок — они тыкаются друг в друга, трутся, обнюхивают. И в ней столько же трогательного, сколько страшного, нечеловече­ского. Из-за стекла на это торжест­во природы взирает надменный Принц, которому понадобилось разбавить свою утомленную реф­лексией жизнь инъекцией живой природы. И здесь-то коренится па­радокс: живое, не снабженное от­ветственностью этического выбо­ра, точно так же изъедено червоточиной, как и манипуляторская стратегия современной цивилиза­ции.

В финале сложноустроенной интриги, когда Принц с Фламинией направляют чувства юных воз­любленных к собственным персо­нам, обнаруживается, что экспериментальная площадка была фик­тивным пространством reality show, где действовали актеры. И здесь происходит удивительное: Сильвия — Ольга Цинк разбивает стекло. Больше нет выморочного пространства манипуляций. Впро­чем, больше ничего нет — спек­такль окончен, и никто не знает, что последует за этим бравурным финалом.

В изобретательном и умном спектакле Дмитрия Чернякова прежде всего радует его эстетиче­ская и интеллектуальная ясность. Придуманная им игра пронизана тонкими стилистическими смещениями — куртуазность, мариводаж, XVIII век, бравурная и резкая эстетика 70-х годов прошлого ве­ка, поведенческие типы нынешней эпохи — все сплавлено в единую художественную магму.