Ирина Ульянина, «Коммерсантъ»
В минувшие выходные в новосибирском театре «Глобус» была показана премьера мюзикла «НЭП». Автор музыки и либретто Елена Сибиркина оставила от «Педагогической поэмы» Антона Макаренко только рожки да ножики. Несмотря на это, премьера удалась — юные зрители узнали в героях спектакля самих себя, зрелые — вспомнили собственную молодость. Вместе с ними удовольствие от мюзикла получила корреспондент «Ъ» ИРИНА УЛЬЯНИНА.
«НЭП» — не просто первый сибирский мюзикл. Впервые российский репертуарный театр позволил себе столь дорогостоящий эксперимент. До сих пор подобные постановки осуществлялись антрепризой. Только после премьеры директор «Глобуса» Татьяна Людмилина призналась, что произведение было заказано автору два года назад, а подготовительные работы, в том числе оснащение оркестровой ямы, велись все лето. И сюрприз удался.
Самая большая удача премьерного мюзикла — танцевальные номера в постановке Эвальда Смирнова, использовавшего приемы актуального и традиционного рисунка. Массовка у него танцует, как профессиональный модерн—балет — технически совершенно, с отчетливым энергетическим посылом. Буйную энергию студентов театрального института невозможно подменить. Никто лучше них не исполнил бы отвязный танец беспризорников в прологе первого действия. В нем есть и хулиганская бесшабашность, и романтизация блатной этики, и первая свежесть чувств (все—таки исполнители того же возраста, что и их персонажи). Многие из начинающих актеров, как, например, Павел Прилучный, сыгравший роль оступившегося колониста Семена Опришко, наутро после премьеры проснулись знаменитыми. Старшеклассницы просто стонали: «Прелесть, какой крутой пацан! Смотрела бы и смотрела!». Взять исполнителями главных действующих лиц сплошных дебютантов — несомненный риск для академического театра, но «Глобус» от этого явно выиграл.
Порадовал оркестр, созданный Алексеем Людмилиным — дирижером и музыкальным руководителем постановки. Хотя вместе с маститыми оркестрантами в нем играли студенты музыкального колледжа, коллектив обеспечил чистое, слаженное и весьма деликатное звучание — инструменты не довлели над актерами и солистами, но вторили им. В формировании оркестра соблюдались те же принципы, что и в актерском кастинге. Преследовалась педагогическая задача, созвучная с идеей самой «Педагогической поэмы». Впрочем, от литературного источника в либретто осталось немного. Это простительно в мюзикле, который непременно спрямляет, выхолащивает художественные задачи. В идеале в финале зритель должен покидать театр с единственной мелодией в голове, той, что прозвучала в финале. Финал «НЭПа» обрушился полистилистикой — нарезкой прозвучали бесчинства беспризорников, украинский гопак, светлые темы созидания новой жизни. Композитор Елена Сибиркина прописала основные мелодии с потенцией хитов, — в них угадываются ритмы, характерные для «Лесоповала» и «Любэ», канонических мелодий Исаака Дунаевского, Матвея Блантера, Леонида Утесова.
Правда, в либретто внятность отсутствует. Достаточно ясно прописана лишь лирическая линия трио — любовного треугольника колонистов, составленного застенчивой девушкой Наташей (Светлана Воскресенская), взаимности которой добивались праведник Карабанов (Андрей Кислицин) и его антипод Опришко (Павел Прилучный). Другим массовым сценам сопутствует несуразность. Например, на колонию в конце первого акта совершает набег банда Махно, но в начале первого акта непонятно, чем закончилась «разборка». Путем расспросов за кулисами я выяснила, что махновцы вывезли заготовленные на зиму дрова и тем успокоились. Возникают претензии и к вокалу. Никто, кроме Николая Александрова, певшего за батьку Махно, не справился с миссией солиста безукоризненно.
Зато режиссура и художественное оформление не вызывают претензий. Постановщик Алексей Крикливый подробнейшим образом «размял» мизансцены — так, что все элементы коллективного портрета поколения НЭПа пришли в движение. Художники—постановщики Анастасия Глебова и Владимир Мартиросов сумели организовать огромное пространство сцены таким образом, что оно кажется обжитым, уютным и в то же время глобальным в духе лозунга «Коммунизм — наша светлая цель». Сильнейшим коллективным образом спектакля стала пионерская песня с горнами и барабанами, в которой над массовкой колонистов материализовались их мечты — серп и молот, самолет, пятиконечная звезда. Картину довершил выкатившийся в финале стеклянный паровоз. Кажется, судьба премьерного «НЭПа» окажется соразмерной его масштабной художественной идее — спектакль будет жить долго, совершенствуясь в деталях. Пока же он декларировал право сибирского мюзикла на существование. Это уже — много.
