Поллианна
2
апреля вторник
18:30
14
апреля воскресенье
18:00
2 апреля 18:30 · вторник
14 апреля 18:00 · воскресенье
Поллианна
6+
Большая сцена вполне реальная история Элинор Портер
6+
Art
2
апреля вторник
18:30
2 апреля 18:30 · вторник
Art
16+
Малая сцена психологический фарс Ясмина Реза
16+
Отель двух миров
3
апреля среда
18:30
3 апреля 18:30 · среда
Отель двух миров
16+
Малая сцена Эрик-Эмманюэль Шмитт
16+
Дни Турбиных
4
апреля четверг
18:30
4 апреля 18:30 · четверг
Дни Турбиных
12+
Большая сцена Михаил Булгаков
12+
Чук и Гек
4
апреля четверг
14:00, 18:30
4 апреля 14:00, 18:30 · четверг
Чук и Гек
6+
Малая сцена советская сказка о счастье Аркадий Гайдар
6+
Женитьба Бальзаминова
5
апреля пятница
18:30
5 апреля 18:30 · пятница
Женитьба Бальзаминова
16+
Большая сцена Александр Островский
16+
Спасите Леньку!
5
апреля пятница
14:00, 18:30
5 апреля 14:00, 18:30 · пятница
Спасите Леньку!
12+
Малая сцена Малика Икрамова
12+
Ревизор
6
апреля суббота
18:00
6 апреля 18:00 · суббота
Ревизор
12+
Большая сцена Николай Гоголь
12+
Доклад о медузах
6
апреля суббота
18:00
6 апреля 18:00 · суббота
Доклад о медузах
12+
Малая сцена Али Бенджамин
12+
Денискины рассказы
7
апреля воскресенье
18:00
13
апреля суббота
18:00
Трое в лодке, не считая собаки
7
апреля воскресенье
18:00
Учитель танцев
9
апреля вторник
18:30
9 апреля 18:30 · вторник
Учитель танцев
16+
Большая сцена Лопе де Вега
16+
Лисистрата
9
апреля вторник
18:30
9 апреля 18:30 · вторник
Лисистрата
18+
Малая сцена Аристофан
18+
Всем кого касается
10
апреля среда
18:30
11
апреля четверг
14:00, 18:30
Игроки
10
апреля среда
18:30
10 апреля 18:30 · среда
Игроки
16+
Малая сцена Николай Гоголь
16+
Каштанка
11
апреля четверг
14:00, 18:30
11 апреля 14:00, 18:30 · четверг
Каштанка
6+
Малая сцена нескучная история для маленьких и взрослых Антон Чехов
6+
104 страницы про любовь
12
апреля пятница
18:30
12 апреля 18:30 · пятница
104 страницы про любовь
16+
Большая сцена Эдвард Радзинский
16+
Горе от ума
20
апреля суббота
18:00
21
апреля воскресенье
17:00

Дирижирование сродни шаманству, а любовь познается рассудком / Алексей Людмилин (Новосибирск)

1 Апреля 2012

Ирина Ульянина, «Страстной бульвар, 10»

На фотографиях из молодости он краше, чем Ален Делон. Его красота не только внешняя, силу привлекательности обуславливает теплота, дружелюбие во взгляде и отсутствие желания красоваться, отсутствие напускной отстраненности. Альтист Алексей ЛЮДМИЛИН и в 20, и в 30 лет славился душевной открытостью и искрометным чувством юмора, свойствами, которые, конечно, не пропали, но которые мало кто в нем — знаменитом маэстро, заслуженном деятеле искусств РФ, лауреате национальной премии «Золотая Маска» и награды «Музыкальное сердце театра» — мало кто подозревает. Зато он, окутанный славой, наделенный талантом, сегодня, переступив порог 70-летия, точно знает, где, в чем источник вечной молодости.

Не веря ни в гороскопы, ни в гадания и предсказания судьбы, я вдруг убедилась, что люди, родившиеся на старте весны, обладают особой, повышенной жизненной энергией, неистощимой работоспособностью и способностью мечтать. Маэстро Людмилин встретил свой юбилей, занимаясь подготовкой премьеры мюзикла «Алые паруса» Максима Дунаевского в Новосибирском академическом молодежном театре «Глобус». Выпустил произведение, мечтательней которого не придумаешь. Репетиции длились едва ли не круглые сутки: шутка ли, в постановке заняты 150 актеров, большинство из них — не профессионалы, набраны по кастингу, пели и танцевали на сцене впервые. И делали это при неусыпном внимании музыкального руководителя проекта, дирижера оркестра Алексея Анатольевича Людмилина. Мной замечено, что, когда он принадлежит работе — чувствует себя прекрасно. Дирижирует так, что засмотришься. А стоит выйти за кулисы, либо морщится от боли, либо чихает или кашляет. Отсюда и первый вопрос:

 Алексей Анатольевич, не правда ли, здоровье — это и есть счастье?

 Я так не считаю. Не умею заботиться о здоровье, беречь нервы, не напрягать сердце. Почему вы спрашиваете? Вы что, не видели людей, которые утратили здоровье, потому что лишились работы, востребованности? Обычно здоровье резко ухудшается, когда человек выходит на пенсию. Мы так воспитаны, так устроены, что именно работа, активность придают жизненный тонус.

 Думаете, дело в воспитании? А вот западные пенсионеры прекрасно проводят время, путешествуя, предаваясь разнообразным хобби, общаясь в клубах по интересам. Чем плохо-то отдыхать и развлекаться? Может, надо пересмотреть взгляды, научиться наслаждаться бездельем?

 Мне это не подходит, я могу наслаждаться бездельем день, два, короткое время, но и в то время подспудно думаю о новой работе, в голове вертится, как можно продирижировать тем или иным произведением, как поставить ту или другую оперу. Вы нарочно меня провоцируете? По глазам вижу, что доподлинно знаете — в безделье ничего интересного нет, безделье отупляет.

 Точно угадали. Собственно, я хотела начать разговор с вами с основ — детства, отрочества, юности, как обозначено в заглавии трилогии Толстого. Хотела узнать, как становятся дирижерами. Откуда у вас возникло желание заняться этой редкой профессией?

 Я — дирижер потомственный, мой папа был дирижером, а мама — оперной певицей. Сестра отца, моя тетя — балериной, мой дядя много лет служил главным художником Свердловского театра оперы и балета. И когда я в прошлом году выпустил в том театре оперу «Руслан и Людмила» Глинки, одновременно с премьерой открылась ретроспективная выставка моего дяди. Среди работ были те, которые я видел в детстве, помню.

Естественно, меня с малых лет определили учиться музыке, игре на скрипке. Мама с папой развелись, с отцом я виделся не часто, поскольку он переехал в Пермь, его пригласили туда работать в оперный. А мамочке, как я теперь понимаю, досталось... Я ей доставил много хлопот, сильно мешал строить карьеру. Оставить меня было не с кем, мама брала меня с собой на все репетиции, спектакли и концерты. И довольно рано — в возрасте четырех лет — я сам стал артистом миманса. Дебют — роль мышонка из свиты Мышиного Короля в «Щелкунчике» поставил весь театр на уши, потому что сначала я носился по сцене галопом, неуправляемо, абсолютно тогда не понимал, что сцена — святое место, не испытывал страха сцены, публичности. После спектаклей меня частенько стыдили за то, что забегаю не в ту кулису, вообще творю что-то не то, и все-таки постоянно занимали в новых постановках. Театр реально был моим вторым домом, недаром я в чужие гримерки заходил без стука, как к себе домой, порой в совершенно неподходящие моменты.

 С четырехлетнего ребенка какой спрос?

 Я был неугомонным шалуном, сущим оболтусом. Однажды маму подставил так, что нарочно не придумаешь. У нее был сольный концерт — программа из романсов в филармонии. Она старательно готовилась, долго распевалась накануне, со сцены выводила своим дивным лирико-драматическим контральто нечто вроде «Темно-вишневой шали» или «Калитки», всю душу выкладывала в тоске и томлениях и вдруг обнаружила, что зал как-то неадекватно реагирует, не грустит вместе с ней, а улыбается и даже хихикает. Не сразу заметила, что я стою рядом на сцене и тереблю подол ее платья. Дождавшись, когда мама допела, я громко заявил: «Писать хочу и не могу найти, где тут туалет!» Публика грохнула, а маму больше не приглашали в филармонию, хотя она имела незаурядные вокальные данные, была красавицей. Еще отчетливо помню, как я не пускал ее на сцену в опере «Кармен», где она исполняла заглавную партию. Умолял: «Мамочка, не ходи, тебя там будут зарезывывать!» Так вцеплялся в платье, что меня втроем от мамы отрывали, попутно зажимая рот.

 Вы не представляете, насколько я понимаю вашу маму и ей сочувствую. Сама разошлась с первым мужем, и моя маленькая дочка, которую тоже приходилось брать с собой на работу, такие «номера» откалывала! Запутывала поклонников, роняла меня в глазах начальников, выдавала все секреты. Эх, трудно быть матерью...

 Отцом быть не легче. Когда у человека появляется ребенок, его сердце постоянно не на месте, в вечной тревоге и ответственности за ребенка.

 Кстати, Алексей Анатольевич, кто вас заставлял учиться музыке? Меня, например, заставляли все — и родители, и бабушка. Чтобы окончить музыкальную школу, недюжинная сила воли требуется, ведь куда увлекательней играть в куклы, нежели упражнять пальцы в этюдах или сушить мозги сольфеджио... Я правильно понимаю, вас именно занятия музыкой образумили и дисциплинировали, превратили из шалуна в прекрасного принца?

 Правильно понимаете. Сначала я ненавидел и скрипку, и фортепиано. Другие-то мальчишки лазали по чердакам и крышам, гоняли мяч, а меня заставляли заниматься за инструментами изо дня в день, без выходных, непрерывно. Все руку приложили к воспитанию — и мама, и ее сестра, и муж сестры. Постепенно, когда у меня стало получаться, я сам удивился, что умею с листа, по нотам, которые впервые вижу, играть так бегло, будто много дней тренировался. Первые успехи окрылили, не побоюсь этого громкого слова. Я почувствовал, что музыка — особый, отдельный, бескрайний, как космос, мир, и стал разучивать пьесы, которых мне в музшколе не задавали, начал играть для себя с тем же увлечением, как другие читают, запойно. В 14 лет меня приняли на работу в оркестр Свердловского театра оперы и балета, где я был самым молодым. Кстати, ни до меня, ни после в том коллективе не было 14-летних артистов.

 Из этого следует, что в Уральскую консерваторию вы поступили легко, в прямом и переносном смысле играючи. А зачем вам понадобилось впоследствии поступать в Ленинградскую консерваторию?

 Хотелось дальнейшего развития, совершенствования. Свердловскую консерваторию я окончил по классу альта, а в Ленинграде учился на факультете оперно-симфонического дирижирования, в классе уникального, легендарного Арвида Янсонса. Он ушел из жизни довольно молодым, не выпуская дирижерскую палочку из рук — скончался от сердечного приступа, управляя оркестром на концерте в Халле.

 Это и ужасно, и прекрасно. Другой замечательный, выдающийся маэстро Арнольд Кац меня уверял, что дирижер — очень полезная для здоровья профессия. Дескать, заставляет двигаться, выплескивать в оркестр энергию, которая тотчас восполняется, ее дает реакция зала, слушателей. А оказывается, во время дирижирования возникает такое мощное напряжение, что сердце может лопнуть... Впрочем, я всегда полагала: ничто настоящее, ни одна творческая задача не достигается без колоссальных эмоционально-психологических, интеллектуальных и духовных затрат. Извините, что перебила. Вернемся в Питер, вернее, в советский Ленинград, где вы учились.

 В советском Ленинграде на тот момент, когда я туда приехал, существовала высокая концентрация лучших, гениальных музыкальных педагогов и дирижеров страны. Разумеется, учился я, параллельно работая. Начинал солистом оркестра в Мариинском театре, дослужился до руководителя группы альтистов, а далее был ассистентом у Юрия Темирканова, у Валерия Гергиева и многих других, как вы, журналисты, любите выражаться, знаменитых дирижеров.

 Повезло вам!

 Повезло? Нет, это не везение, я вообще не верю в везение, никогда на него не рассчитываю. Я верю в труд, да и то иногда вложенный труд не дает предполагаемого результата.

 Ваша деятельность имела более чем достойные результаты, возблагодарилась. Чего стоит одно лишь долгое плодотворное сотрудничество с Мстиславом Ростроповичем, многочисленные и знаменательные гастроли чуть ли не по всему миру. Хорошо, не буду употреблять определение «везение», назову это адекватной труду и таланту востребованностью. И, отталкиваясь от вашего сегодняшнего благополучия, хочу спросить: испытывали ли вы когда-нибудь некоторый недостаток, нехватку денег?

 Нехватку? Хм, конечно, испытывал. Я и нищету испытывал. В Свердловске получал 80 рублей, а в Мариинке зарплата была 200 рублей, но за съем неблагоустроенной квартирки в полуподвале отдавал 50 рублей, платил алименты и налог, так что привычным делом было ходить пешком с пустыми карманами, позволять себе либо обед, либо ужин. Для меня это было не важно, я никогда не переживал из-за отсутствия денег, увлеченность работой, музыкой, общением с единомышленниками все искупали. Да и сам Петербург, его атмосфера... Я ее обожал!

Впервые большие деньги — 3000 рублей — я получил в 1973 году на гастролях в Америке. И купил на всю ту сумму прекрасный, редчайший по красоте звука инструмент — альт из коллекции композитора Н.А.Римского-Корсакова. Кстати, хотите расскажу, где располагался мой ленинградский полуподвал?

 Где?

 Напротив синагоги. Каждое утро там собирались толпы людей. Как в анекдоте: «Простите, не знаю, о чем вы говорите, но ехать надо». Это был тот период, когда только-только приоткрыли железный занавес, разрешили эмиграцию, репатриацию. Время жуткое. Не забуду, как в театре на собрании устроили обструкцию музыканту оркестра Раулю Данильсону, подавшему документы на выезд из страны. Чего ему только не вменили в вину, не приписали! А у бедного парня даже футляра для скрипки не было, я ему на прощание подарил свой, а сам потом долго носил свой альт, завернутым в тряпочку. И представьте, встретил Рауля спустя лет 20 в Венесуэле, куда мы с супругой Татьяной Николаевной ездили навещать мою тетушку.

 Рауль вас отблагодарил за футляр?

 Рауль выглядит таким же грустным, каким уезжал, все так же еле сводит концы с концами. Да и вообще, я знаю очень мало людей довольных тем, что эмигрировали. Несмотря на то, что мой старший сын от первого брака живет в Канаде, а моя вторая жена с дочерью живет в Австралии, я никогда не хотел следовать за ними. Впрочем, вторая жена и не стремилась эмигрировать, просто случилось так, что в нее влюбился австралиец, отличный парень. Он и уговорил уехать.

 О, не верю своим ушам! Редчайший случай, чтобы мужчина лестно отзывался о своем сопернике. Да вы и вообще ни о ком еще дурного слова не сказали, хотя имеете полное право сетовать и негодовать. Мне самой неприятно, что с вами в свое время дурно, жестоко, несправедливо обошлись в Новосибирском оперном театре, где вы служили главным дирижером почти 12 лет, осуществили более 30 значительных постановок.

 Зачем ворошить, тем более что «иных уж нет, а те далече»? Естественно, мне дорог НГАТОиБ. Я приехал в Новосибирск в 1989 году, когда оркестр уже год был без руководителя со всеми вытекающими последствиями. Безвластие вызвало расхоложенность, разболтанность. Кроме того, в тот период зрители перестали посещать театры, народ митинговал, все челночили, торговали, чтобы выжить. Перестройка! Я согласился на предложение возглавить оркестр, потому что имел четкий план, имел пример Гергиева перед глазами и хотел, чтобы НГАТОиБ стал второй Мариинкой, завоевал свою нишу на международном рынке. И я этого добился — театр начал активно гастролировать, потому что премьеры выпускались конкурентоспособные, на достойном художественном уровне. Вы не представляете, чего мне стоило добиться, чтобы оперы Верди, Пуччини и других великих итальянцев, немцев, французов исполнялись на языке оригинала, как это принято во всем мире, как и разумно их исполнять, ведь в первоисточнике слова неотделимы от музыки, перевод искажает звучание. Доходило до того, что меня упрекали в космополитизме, в ненависти ко всему русскому. На меня писали доносы, меня таскали в КГБ. Тошно вспоминать.

 Мне думается, протестовали лентяи. Не устаю констатировать вслед за Пушкиным, что люди ленивы и не любопытны, добавляя, — они еще инертнее, чем инертный газ. Это вам постигать и добиваться иного, оптимального качественного уровня интереснее, чем бездельничать...

 Не суть важно. Дело в том, что в результате всех тех нервотрепок я заболел, буквально слег, мне поставили онкологический диагноз, фактически вынесли приговор. И потрясающий человек, хирург Константин Вардосанидзе, глядя на меня своими огромными печальными глазами, изрек: «Стадия операбельная, но риск есть. Риск есть всегда. Решайтесь». Именно так сказал, не уговаривая. Я решился, он меня спас. А гонения в оперном продолжались, постоянные стрессы чуть не довели меня до фатального исхода — перенес два инсульта. А вы говорите — полезная профессия.

 Это не я, Кац говорил, светлая ему память. Между прочим, точно знаю имя другого человека, который вас спас. Имя очаровательной женщины, вашей жены. И догадываюсь, почему она в вас влюбилась. Открою вам тайну, которая, может, и не topsecret, когда вы приехали в Новосибирск, неженатый, импозантный, многие женщины города имели на вас виды, рассматривали, как весьма удачную партию для замужества, теперь вы откройте мне тайну — почему вы влюбились именно в Татьяну Николаевну? Ведь не только из-за красоты?

 Не буду преуменьшать значение, влияние женской внешности. Внешность чарует в первую очередь, на мою жену и Ростропович заглядывался, пускал слюни.

 Имея рядом Галину Павловну, которая в свое время была потрясающе красива, и всегда была очень властной, очень сильной?

 Ну а как вы хотите?.. Мы, мужчины, не с завязанными глазами ведь ходим. Да, Галина Павловна Вишневская поцелована Богом, у нее, помимо потрясающего голоса, потрясающая врожденная культура пения. Я знаю только одну певицу в мире, которая может с ней сравниться, — это Вероника Джиоева. Советую и вам, и всем не пропускать возможности ее слышать, слушать.

 Спасибо за совет. И все же возвращаю вас, Алексей Анатольевич, к теме любви. Для вас, как для творца, важна, нужна любовь, состояние влюбленности?

 Это риторический вопрос? Для вас же очевиден ответ.

 Для меня принципиально важен ваш ответ, поскольку не перестаю восхищаться вашим гармоничным браком с Татьяной Николаевной Людмилиной, которая много лет возглавляет молодежный театр «Глобус». Женщинам свойственно относиться к мужьям эгоистично, а она к вам относится самоотреченно.

 Вы заметили?

 Конечно.

 Ладно, вот не собирался говорить о любви, а вынудили, проняли. Конечно, сначала я был пленен ее красотой, я испытывал увлечение. У меня до встречи с Таней было два брака и два развода, не юноша, меньше всего стремился связывать себя узами, кандалами нового брака. Но Татьяна стала для меня настоящим другом, человеком, с которым я мог поделиться абсолютно всем — сомнениями, планами, восторгами, огорчениями. Я вдруг разглядел, что она невероятно, не по-женски умна, а потом открыл в ней качества, которые у меня начисто отсутствуют. Она сама внутренне организована и умеет всех вокруг себя организовывать. Она умеет заботиться незаметно, ненавязчиво, так, что хочется подчиняться. Я первые годы нашего знакомства, разумеется, говорил ей комплименты, но ни ей, ни самому себе не признавался в том, что люблю. И не сразу осознал, что не могу жить без этой женщины, которая нужна, как воздух. Понимаете, настоящая любовь познается с годами. Я думал, что люблю, когда женился в первый и во второй раз, а научился отличать мимолетное увлечение от любви с третьей попытки.

Таня вошла в мою жизнь со всей ее семьей, ее родственники стали моими. Вы не представляете, какая у них дружная, надежная, хорошая семья! Вот недавно, 23 февраля, я попал в автокатастрофу — на мою машину наехал грузовик.

 Как? Вы перенесли аварию, и вместо того, чтобы лежать себе спокойненько, беспрерывно, бесконечно репетировали, выпуская премьеру «Алых парусов»?

 А-а, ерунда, пара ребер сломана, ушибы и царапины. Это капот в хлам разбит, машина ремонту не подлежит, а у меня заживет. Так вот первым, кому я позвонил, когда не мог выбраться из авто, был Танин брат, и он немедленно приехал, чтобы помочь. Ее брат — мой брат, ее сестра — моя сестра. Обожаю свою тещу, как родную маму. Мы — клан, это уже вне сомнений, без обсуждений.

— Опять меня тянет воскликнуть «повезло», но удержусь. Спрошу о родине. Вы уже 23 года живете в Новосибирске, примерно столько же прожили в Питере и Екатеринбурге. А какой город считаете родным?

 Свердловск. Времена не выбирают и родину не выбирают.

 А вам хотелось бы сбросить один-другой десяток лет?

 Нет. Зачем? Опять провоцируете?

 Опять. Я рассчитывала, вернее, очень хотела именно это от вас услышать, потому что сама не хочу быть ни на один день моложе. Я пришла к убеждению, что человек, который занимается своим делом, с возрастом становится увереннее в себе и счастливее. Ну, подумаешь, морщинки, зато мозги на месте, и в целом все равно обретений больше, чем потерь. Вот вы что, кроме постановок, премий и гармоничного супружества, причислили бы к обретениям своего сегодняшнего возраста?

 Я пришел к вере в Бога, укрепился в вере. Думаю, моя бабушка, которая была очень набожной, там, на небесах, сейчас за меня очень радуется. Моя вера выражается не в том, чтобы постоянно ходить в церковь, а в том, чтобы постоянно держать отчет перед Господом, верно ли поступил, верно ли, по заповедям прожил день. Есть знаки свыше, которые надобно понимать. А наша духовная энергетика слаба, оттого люди безразличны друг к другу, они опустошены. Труд души столь же необходим, сколь труд насущный, приносящий хлеб. А музыка... Когда я встаю за дирижерский пульт, слышу, будто ангелы поют. Музыка — пение ангелов, а дирижирование сродни шаманизму, ему невозможно научиться, это всякий раз вхождение в особое состояние...

 У меня прямо сердце стиснуло от вашего признания, Алексей Анатольевич. Я желаю вам того, от чего вы в начале нашей беседы отказались, — здоровья. Живите долго, творите всласть!

Решаем вместе
Сложности с получением «Пушкинской карты» или приобретением билетов? Знаете, как улучшить работу учреждений культуры? Напишите — решим!

Ваше мнение формирует официальный рейтинг организации

Анкета доступна по QR-коду, а также по прямой ссылке:
https://bus.gov.ru/qrcode/rate/373272