Ольга Ярославцева, «Честное слово»
Новосибирский академический театр «Глобус»
— учреждение масштабное во
всех отношениях. Он
занимает первые позиции в
развитии и
продвижении российского театрального искусства, играет «первую скрипку» на
международных и
всероссийских театральных фестивалях и
на
сегодняшний день является самым посещаемым театром Новосибирска. В
нем три этажа площадью в
несколько сотен квадратных метров, труппа, состоящая из
47
актеров, около 300 штатных сотрудников. И
вся эта громадная «машина» находится в
хрупких женских руках
— руках его директора Татьяны Людмилиной
Театральный директор — должность особая. В отличие от директора обычного он должен думать не только о материальной стороне дела, но и о творческой. А чаще всего — об их наиболее удачном соединении. Аспектов работы у театрального директора сотни, поэтому в беседе с Татьяной Людмилиной мы затронули лишь ключевые моменты, позволившие «Глобусу» выйти в лидеры театрального движения региона.
«Революций я не совершала»
В театральную жизнь Татьяна Людмилина пришла в 1988 году, когда Валерий Бродский, работавший тогда директором Новосибирского театра оперы и балета, пригласил ее работать своим заместителем. Она согласилась, и до 2000 года ее жизнь принадлежала опере и балету.
Затем Татьяна Людмилина оказалась в «Глобусе», и снова заместителем директора, которым тогда была Мария Ревякина. Но вскоре распоряжением губернатора ей было отдано директорское кресло.
— Татьяна, какие первые шаги вы предприняли, была ли вами совершена какая-нибудь революция, небольшие, но кардинальные изменения?
— Я не сторонник революций и считаю, что в благополучном коллективе кардинальные изменения не нужны — все можно решить мирным путем. Самое главное в то время было сохранить атмосферу и вектор деятельности, который сложился до меня. К этому тоже нужно было приложить немало усилий, и мне кажется, что театр за последние годы не потерялся, а наоборот, занял свою, четкую нишу в современной театральной истории России.
— В «Глобусе» нет ни художественного руководителя, ни главного режиссера, причем уже много лет. Можно ли сказать, что это такая руководительская стратегия, направленная на избежание «кабалы одного стиля»?
— Не поддерживаю идею о том, что кому-то помешает сильная личность художественного руководителя или главного режиссера. Беда в том, что сейчас, к сожалению, слишком велик дефицит как режиссеров вообще, так и главных режиссеров в частности. И, к сожалению, пятилетние поиски человека, который мог бы сохранить театр таким, каким он является сейчас, не увенчались успехом. Один хочет полностью поменять репертуар, другой — полностью поменять актеров, третий — общую театральную политику. И когда слышишь все это, начинаешь задумываться, вправе ли ты отдавать кому-то театр и судьбы людей, которые в нем работают и которые приходят на спектакли.
— Тем не менее, у театра не может не быть репертуарной политики. В чем она состоит и влияете ли вы на нее?
— Конечно, даже не всегда желая этого, я на нее влияю. Репертуарная политика — это одна из самых серьезных ответственностей руководителя театра. Первое, о чем ты должен думать, — это люди: и актерам, которые пришли в театр работать, а не просто проводить время, и зрителям, которые идут в театр с определенной надеждой, должно нравиться то, что происходит на сцене. И те, и другие должны испытывать сильные эмоции. Мне очень хочется, чтобы люди, и особенно молодежь, приходили в театр не группами (я категорический противник корпоративного посещения театра), а вдвоем, втроем, небольшой компанией друзей. И первой попыткой привлечения подросткового зрителя не формально, а по зову души, стал «НЭП».
— То есть идея этого спектакля принадлежит вам?
— В общем, да... Просто в какой-то момент для меня стало очевидным, что музыкальный спектакль может быть интересен. Мне вспомнилась фамилия Елены Сибиркиной, с которой мы встретились. Сначала я думала, что это будет что-то необыкновенно лиричное. Но неожиданно Лена предложила поставить «Педагогическую поэму» Макаренко. Мне стало слегка нехорошо. Однако я перечитала текст, подумала и поняла, что в произведении есть некий стержень, который может заинтересовать молодежь. Не скрою, что все, кому я предлагала работу над этим спектаклем — от режиссера до художника по свету, только что не крутили пальцем у виска. Но проходило полчаса, они возвращались и говорили: Татьяна Николаевна, действительно хорошая идея, мы согласны.
Гений жанра переговоров
С мюзиклом «НЭП» Татьяна Людмилина не прогадала: он шел и продолжает идти с большим успехом, собирая полные залы молодежи. А каких постановок не может быть в «Глобусе»?
— Когда-то один режиссер, которого я пригласила поставить спектакль в нашем театре, настоятельно мне предлагал «Изображая жертву» Преснякова. Это было давно, когда она еще не шла в МХТ. Я прочла пьесу, и по моим внутренним ощущениям, по моему отношению к актерам и зрителю поняла, что она ставиться в нашем театре не будет. Просто я не могу позволить присутствовать на нашей сцене откровенной пошлости и другим подобным вещам. Я не ханжа, я все признаю и понимаю. Но всегда представляю себя на месте зрителя и не хочу, чтобы ему было неприятно, вплоть до ощущений. К тому же у нас молодежный театр, зачем нам здесь такие вещи? Лучше уж я откажусь от этого режиссера...
Вообще, привлечение в театр режиссеров и открытие новых имен — это, пожалуй, самый сложный и важный аспект работы директора театра. Здесь нужно быть асом, если не гением, жанра переговоров, а ведь они обычно длятся годами... Нужно уметь оценивать режиссерский стиль, отслеживать новые имена и новые работы, предполагать степень возможного контакта данного режиссера с труппой театра и многое другое. При этом еще желательно умудриться сделать так, чтобы режиссер не просто приехал и поставил спектакль, какой захочет, а осуществил именно ту постановку, которая необходима репертуару театра. Как это сделать?
— Вы знаете, когда известный человек приезжает работать в наш театр, как правило, к этому времени он уже становится очень популярен и труднодоступен. Поэтому вести переговоры нужно начинать тогда, когда у него вышли первые спектакли. И именно в этот момент нужно суметь понять, может быть, даже почувствовать, что вскоре это имя будет известно всем. Здесь действительно нужно какое-то особое чутье. Самое интересное и парадоксальное, что такие режиссеры на момент приглашения мало кому известны и интересны в нашем городе. Когда я анонсировала журналистам приезд Дмитрия Чернякова в 2001 году, ни один мускул на их лицах не дрогнул. Сегодня же каждый интеллигентный человек считает дурным тоном не знать имени Дмитрия Чернякова и не посмотреть хотя бы один его спектакль. У него работа расписана до 2010 года, и ни один театр, кроме зарубежных, не может к нему подступиться. А у нас продолжает идти поставленное им «Двойное непостоянство»!
Чтобы деньги были, их нужно зарабатывать
Не секрет, что дела творческие в театре тесным образом связаны с делами материальными. И здесь «Глобус» выгодно отличается от других культурных учреждений, стонущих от недостаточного финансирования.
— Нам не дают ни на один рубль больше и ни на один день раньше, чем остальным учреждениям культуры. Я не могу говорить сегодня о том, что у нас существует какая-то проблема с финансированием. Задача вновь выпускаемых спектаклей состоит и в том, чтобы продавать на них билеты, зарабатывать на этом деньги и ставить на них новые спектакли. И на этом еще зарабатывать. Можно во время зимних каникул показать одну сказку и сидеть сложа руки, а можно показать 60 сказок, и на этом заработать на новые спектакли.
Действительно, находясь в «Глобусе», посещая его спектакли, нельзя не понять, что театр процветает, и проблем финансового характера у него практически нет. Именно поэтому «Глобус» не только не просит денег, но и сам занимается благотворительностью.
— Я считаю, что деятельность молодежного и детского театра невозможна без аспекта социального и нравственного. Да, мы постоянно сотрудничаем с организациями, работающими с социально незащищенными слоями общества. Это и инвалиды, и дети из неблагополучных семей, и воспитанники детских домов, и пожилые люди, к сожалению, испытывающие сегодня массу проблем. Мы постоянно разрабатываем культурно-просветительские проекты. Я горжусь, что мы — практически единственные в городе — каждый год проводим фестиваль «Мы талантливы!», в котором принимают участие дети-инвалиды. Приглашаем на наши спектакли детей из социально незащищенных семей, из неполных семей, из детских домов. У нас есть подшефный детский дом в Чистоозерном районе, и, не побоюсь этого слова, мы очень много для них делаем.
Ни Татьяна Людмилина, ни кто-либо из работников театра практически никогда не рассказывают о своей благотворительной деятельности. Не за тем они ею занимаются. А между тем детей-сирот Чистоозерного района они каждый год привозят к себе на елки, дарят им подарки. Выезжают в район и сами. К примеру, в ноябре этого года театр выехал в подшефный Чистоозерный район в количестве 52 человек. Разместились, где могли, и в один день дали несколько спектаклей, для руководителей творческих организаций провели мастер-классы... Уезжая, подарили интернату караоке, огромное количество детских фильмов и игрушек, отделу культуры вручили три DVD-проигрывателя, а в сельскую библиотеку увезли массу книг. Все эти ценные или простые, но очень нужные детям подарки театр собирал сам — помогли сотрудники и просто отзывчивые люди. Так что про «Глобус» нельзя сказать, что он «материально счастлив» в одиночку.
— Татьяна Николаевна, театр «Глобус» получил много наград, но если говорить о самых дорогих и значимых, это какие?
— Конечно, приятно получать призы и награды, но не в этом цель, не это главное в деятельности театра. Мы действительно завоевали много наград, но лично для меня важнее те слова, которые нам говорят на зарубежных гастролях, где до приезда нас мало кто знает. Недавно мы были на фестивале «Дни русской культуры в Японии», и то, что сказал о наших актерах и о нашем театре всемирно известный режиссер Тадеши Судзуки, стало дороже любой премии. Когда выступали на фестивале в Вене, после спектакля ко мне подошел Люк Банди и сделал много комплиментов и Чернякову, и нашему театру. Поэтому я могу не говорить о наградах, котируемых в нашем понимании, но в самом сердце храню эти встречи, эту реакцию, эти высказывания. Впечатление зрителей и профессионалов от встречи с театром — для меня это и есть признание.