Елена Могелюк, новостная лента сайта театра «Глобус»
Дорогие друзья! 22 апреля 2014 года в театре «Глобус» откроется уникальная выставка — «Жизнь без антракта». Новосибирский фотохудожник Александр Брежнев предложит вам взглянуть на 20 актеров театра в сценических образах... Казалось бы, ничего необычного. Но изюминка проекта состоит в том, что актеры предстанут на фото до спектакля и после. Меняется ли артист, проживая судьбу своего героя на сцене? Какие эмоции отражаются в его глазах после финальных аплодисментов? Может ли фотография передать индивидуальность творческого человека? Ответы на эти и многие другие вопросы — в нашем интервью с Александром Брежневым.
— Расскажите, как родилась идея проекта?
— Все началось с моего знакомства с театром «Глобус», когда для журнала «Статус» я делал кое-какие снимки. Со стороны пресс-службы театра тогда поступил вопрос: «Не желаю ли я вместе с „Глобусом“ поработать над совместным проектом?» Я согласился и предложил делать снимки одних и тех же актеров до спектакля и после. Мы решили попробовать. Идейно вдохновила меня серия фотографий солдат, проходивших службу в Ираке. Она была опубликована в журнале «Esquire». Фотограф (к сожалению, не помню его имени) снимал их до командировки и сразу по возвращении домой. Это были портретные снимки со спокойным выражением лица. Проект стал для меня особенным. Лицо человека — это очень тонкая материя, она безгранична в своих возможностях: никогда не будет двух одинаковых лиц, никогда не будет двух одинаковых эмоций.
— Формат «До и После» подразумевает уверенность в том, что две фотографии одного человека будут совершенно разными. С фотографиями солдат — понятно. Как Вы думаете, чем обусловлена разница на лицах актеров?
— В свое время, основываясь на идеях американского социолога Ирвинга Гофмана, я писал диссертацию про кино и театр. Он разработал теорию драматического фрейма, согласно которой человек всю свою жизнь играет определенные социальные роли, т. е. он всегда актер. Этих ролей существует бесконечное множество: роль сына, роль мамы, роль пассажира автобуса... Актер же, играя на сцене, переживает дополнительную нагрузку. Не выходя из своей социальной роли актера (работника театра), он при этом еще дополнительно принимает на себя роль определенного персонажа. В итоге получается, что его эмоции усиливаются вдвойне. К примеру, спектакль «Крейцерова соната» идет 1 час 35 минут. За это время заслуженный артист Лаврентий Сорокин погружается в огромный спектр эмоций с учетом того, чтобы зритель понял это и оценил. Такое количество чувств, через которое в реальной жизни человек проходит не за один месяц, актер условно должен пропустить через себя за каких-то полтора часа. После спектакля видно, как Лаврентий Сорокин становится эмоционально старше. Получается, что эмоциональный возраст актеров гораздо больше, чем у остальных людей.
— Интересно, а как выбирались для съемок те или иные спектакли и роли?
— Сами спектакли мы выбирали коллективно: советовались с главным режиссером Алексеем Крикливым, потом обсуждали все с пресс-службой. Мы остановились на тех спектаклях, в которых, по общему мнению, актеры отыгрывают и переживают наибольшее количество различных эмоций. Фон для снимков выбрали черный, чтобы контраст сделать более очевидным (поскольку на многих есть белый грим или элементы белого в костюмах). Всех участников проекта я просил быть спокойными. Мы не ставили актерам никаких рамок: они могли вести себя так, как им хотелось, как им чувствовалось в конкретный момент. После спектакля кто-то улыбается, а кто-то выглядит подавленным. Каждый актер — это индивидуальность. А наша задача заключалась в том, чтобы показать все так, как оно есть.
— Как фотограф какую разницу Вы заметили в работе с актерами до спектакля и после?
— Есть несколько ответов на этот вопрос. Опытные актеры, заслуженные артисты остаются профессионалами до мозга костей и до игры, и после. Они как будто в одной поре. Интересней наблюдать за молодыми: до спектакля они чрезвычайно активны. Они стараются показать себя по максимуму: что они веселы, бодры и полностью заряжены на спектакль. Однако я заметил, что после занавеса молодые актеры выглядят сильнее эмоционально истощенными. Кроме того часто чувствуется, что актер или актриса нервничают перед спектаклем, они собраны, они хотят как-то уйти в себя. Тогда кажется, что необходимость фотографироваться для проекта отвлекает их. Как спектакль сыгран, наступает расслабление. Это напоминает пружину, которая сначала натянулась, а потом распрямилась. В этом и состоит замысел выставки — показать насколько сильно каждый переживает свою роль.
— На что бы Вы посоветовали зрителям в первую очередь обращать внимание, когда они будут знакомиться с экспозицией?
— «Найти десять отличий». Самое важное — это детали. Нужно обращать внимание именно на них: на чуть стертую помаду, на уголки губ, которые стали на несколько градусов ниже; на глаза, которые у некоторых краснеют из-за грима и усталости. Стоит присмотреться к растрепанным волосам, к маленьким морщинкам, к тональной основе... В идеале — ко всему. Изменения прослеживаются во всем. Например, в спектакле «Братишки» ставка сделана на грим персонажа Никиты Сарычева. Поэтому в первую очередь бросается в глаза именно грим, который отработал свое, так сказать.
— Получается, Вы предлагаете зрителям главным образом проследить только за явными внешними изменениями, чем за тем, как отразилась на лице только что сыгранная роль?
— К сожалению, фотография — это все-таки чисто визуальная вещь. Эмоция, которая прожита человеком дополнительно, в любом случае влияет на него изнутри, и тем сильнее она будет отражаться снаружи. Но мы не можем поговорить с актером после спектакля, показать, как изменилось его дыхание, спросить о том, что он чувствует... А с помощью фотографии мы можем увидеть только то, что изменилось внешне. В этой связи физические изменения являются ключевыми. Обо всех психологических переживаниях актера мы можем догадываться по его глазам.
— Какое значение выставка имеет лично для Вас?
— На данный момент это самый крупный проект в моей жизни, который получил реализацию. Пожалуй, любой человек, любой творец хочет, чтобы его детище оценили. Чем больше людей смогут его оценить, тем приятней. Совершенно не важно, плохие это будут отзывы или хорошие.
— Почему фотографии для выставки Вы решили сделать в цвете, а не в черно-белом формате?
— Перед началом работы мы думали, какой формат выбрать. Я люблю черно-белые снимки: ничто не отвлекает от деталей, и зритель сразу смотрит на содержание работы. Цвет же иногда только мешает. Но после первых двух съемок я понял, что выставка должна быть цветной. Поскольку красноту глаз актера, который только что плакал на сцене, недостатки грима сложнее передать в черно-белом исполнении.
— Ваши впечатления от совместной работы с актерами «Глобуса»?
— Самые замечательные. Актеры — люди веселые, открытые, простые в общении, вокруг которых царит дружественная атмосфера. К примеру, мне часто приходится фотографировать бизнесменов. Эти люди очень сильно переживают за то, как будут смотреться на снимках, за свой внешний вид. Актеры же — совсем наоборот. Они не боятся показаться вдруг кому-то нелепыми, они не бояться быть искренними.
— Что зрители могут извлечь для себя, познакомившись с представленными фотографиями?
— Актеры, проживая определенные эмоции, меняются. Это говорит о том, что и зрители могут проследить за тем, как они сами меняются под воздействием тех или иных чувств. Ведь актеры не переживают на сцене какие-то нереальные вещи, все они взяты из жизни: любовь, потеря, грусть, смех... Мне кажется, на выставку стоит смотреть, используя метод обратного зеркала.
