Яна Доля, «Честное слово»
Не
каждая книга западает в
душу, а
только
та, в
которой ты
находишь частичное отражение волнующих тебя в
жизни проблем или событий. Иногда достаточно одной метко сказанной писателем фразы. К
подобным авторам, должно быть, принадлежит французский драматург Эрик-Эммануэль Шмитт, пьесу которого «Отель двух миров» поставил Новосибирский академический молодежный театр «Глобус»
Стрелка судьбы
Пьеса «Отель двух миров» написана так, что сразу представляешь ее воплощенной на сцене. Она не требует каких бы то ни было интерпретаций, она полноценна, поскольку главное в ней — внутренняя жизнь ее героев.
Здесь каждый может почерпнуть что-то свое. Но одно общее неизменно остается у всех: читатель, зритель задумывается: а правильно ли он живет? Доволен ли он жизнью, благодарен ли Богу за жизнь? Или, погрузившись в депрессию, алкоголь, распутство, нечестивые дела и помыслы, разменивает этот драгоценный дар попусту?
Пьесу Шмитта в иные моменты невозможно читать без слез (в спектакле это — надрывная сцена объяснения в любви Жюльена Лоре). Она — сплошное откровение, о котором нелегко рассказывать, эту пьесу лучше прочитать, особенно тем, кто не находит себе места в жизни, у кого, как говорится, накипело или накопилось много вопросов.
Пятеро человек, разных моральных принципов и из разных социальных слоев, попадают в непонятное заведение, напоминающее не то больницу, не то отель, но в итоге это заведение оказывается местом, где решается судьба находящихся в коме людей. Жить или умереть — только указывающая вниз (выход из комы) или вверх (на небеса) стрелка лифта дает ответ остальным, что ожидает того или иного постояльца.
У каждого из них своя история попадания в кому и своя история жизни, которую они прокручивают в памяти, только находясь в отеле двух миров, и делают свой выбор. Выбор — единственное, в чем они властны. Все остальное (выживут они или умрут) — дело Господа. И недаром Жюльен попадает в коридор В, куда отправляют самоубийц — он не ценил жизнь, считая ее конечной, а следовательно, не стоящей того, чтобы жить. "Вы обошли все, нигде не побывав«,— вменяет ему Мари. Немудрено, что в следующей своей жизни эта женщина хочет стать философом.
Герои осознают главные жизненные ценности только на пороге либо смерти, либо жизни — заходя в лифт, который символизирует собой Чистилище.
Люди меняются на глазах, раскрывая свои либо лучшие, либо, напротив, худшие стороны. И, конечно, на основании сделанного ими выбора читатель понимает, куда попадет тот или иной герой, чья стрелка указала на верх, ведь раз есть отель двух миров, раз есть Чистилище, то есть и Ад, и Рай.
Повернуть иначе
Конечно, отправляющий души людей в оба мира лифт находится в сценографии Каринэ Булгач на центральном плане. Есть еще стойки, за которыми стоят мужчина и женщина в белом (видимо, ангелы), два вертящихся стула, на которых влюбленно будут смотреть друг на друга Жюльен (Максим Гуралевич) и Лора (Светлана Грунина), и кресла.
Музыка Романа Столяра прорывается то в напряженных моментах (затяжной звук, напоминающий свист под аккомпанемент акустической гитары), то в романтических сценах (соответствующие лирические мелодии), то в веселой игре (аккордеон).
Артисты подобраны идеально. Несмотря на то, что пьеса весьма целостна, им удается изредка, как бы робко, вставить что-то свое, однако ж уместно и заметно разве что тем, кто читал саму пьесу прямо накануне показа. Разве вот один жест Елены Гофф (привратник — доктор С) добавил иное звучание: она рвет карточку с телефоном племянника мага, который должен дать согласие на отключение своего дяди. В пьесе доктор эту карточку принимает от мага, и не ясно, нарушила ли она внутренний устав отеля двух миров не вмешиваться в естественный жизненный процесс или врачи больницы там, в реальной жизни, обнаружили другую карточку, выпавшую из кармана Раджапура.
Заслуженный артист России Александр Варавин, блистательно сыгравший мага, в сцене раскрытия его истории (гибель дочери), увы, произнес фразу «моя дочь» неясно, так что глубина его трагедии как-то затерялась.
А историю о себе рассказывает практически каждый. И лучше всех это получилось у заслуженной артистки России Ирины Нехаевой (уборщица Мари). Режиссер слегка пригладил ее монолог, убрав грубости, касающиеся мужского начала ее отца.
Расспрашивание президента Дельбека (Юрий Буслаев), не боится ли он Страшного суда, оборачивается настоящим интервью с микрофоном, которое берет Жюльен.
На премьере не обошлось без маленькой ошибки: президент и маг выходят на сцену и «видят», куда только что указала стрелка лифта, уже после того, как лифт уехал и сигнал погас.
Очень много в пьесе фраз, жаждущих стать крылатыми:
«Знаете, чем президент отличается от уборщицы? Президент пачкает в кабинете, а уборщица прибирает».
«Эгоизм — залог крепкого здоровья».
«Вера — это маленький огонек, который ничего не освещает, но поддерживает тепло».
«Чудо — это то, что дает надежду».
«Хорошо, чтобы вас всегда кто-то ждал... это единственный способ не попасть в аварию».
«— В вашем досье указано, что вы, как безумный, бегали за женщинами...
— Но они быстро бегают».
Сам Шмитт назвал «Отель двух миров» философской притчей. Притчевое пространство ощущается и на сцене. Но главная философия и пьесы, и спектакля одна — чтобы человек после знакомства с пьесой захотел жить.
