Елена Климова, «Труд»
Премьера Новосибирского академического молодежного театра «Глобус» «Малыш и
Карлсон». Постановка Анны Трифоновой, Москва
На вопрос: как оценивать спектакль для детей? С точки зрения театрального искусства? С точки зрения полезности воспитательной и познавательной? Или просто, если он веселый и добрый, то и хорошо?.. Хотя, конечно, чем талантливее сделан спектакль, чем больше в нем чисто театрального волшебства, тем легче поверить всему, что видишь на сцене.
В спектакле «Малыш и Карлсон» Новосибирского академического молодежного театра «Глобус» уже под занавес наступила вдруг тишина, так случается, — одновременно на мгновение смолкли музыка и речь, и в этой тишине девочка лет шести громко спросила: «А продолжение будет?» — не у мамы, у Малыша спросила. Стоит ли после такого доказательства театрального чуда рассуждать о достоинствах и недостатках спектакля — с любой точки зрения?.. Самого главного взрослыми глазами не увидишь, увы.
Разве что — чуточку сказать про Малыша в исполнении Натальи Тищенко. В программке женское имя насторожило ожиданием фальши: актрисы, играющие мальчиков (травести на театральном языке), категорически редкость. Семилетние мальчишки (или сколько Малышу? Восемь?) — по своей реакции на мир совсем не похожи на взрослых тетенек и даже на молодых девушек.
А Малыш Астрид Линдгрен — хрупкий образ одинокого городского детства, который легче легкого разрушить пафосом...
Чем ребенок отличается от взрослого? Повадками? Открытой реакцией на хорошее и плохое, быстрым переходом от горя к радости? Готовностью к приключениям? Ожиданием от жизни сюрпризов? Все это присутствовало в Малыше Натальи Тищенко — просто било в нем ключом. Вот он полежал, посидел, прошелся «колесом», задумался, обиделся, плюхнулся лицом вниз, полежал... Надоело, повернулся, развеселился, поглядел вокруг, попрыгал — и не потому вовсе, что по роли надо подпрыгнуть, а оттого, что мальчишка не может сидеть на месте больше пяти минут, он тогда просто взорвется, об этом еще Януш Корчак писал. Малыш Натальи Тищенко и счастлив, и несчастен всем существом — голосом, лицом, глазами, руками, которыми он то широко и нелепо размахивает (правильно взрослые говорят — «не маши руками»), а то свешивает их макаронинами, и ясно, что дело плохо.
Известно: переиграть на сцене детей и зверят невозможно. Но живой щенок, которого подарили-таки Малышу на день рождения (фоксик Варя, специально купленный Натальей Тищенко для спектакля!), семенил по сцене по какой-то ему одному понятной траектории, и при этом отлично вписывался в актерский ансамбль. Здесь можно было бы закончить. Но я еще ничего не сказала о Карлсоне (Александр Соловьев), о знойной фрекен Бок (Юрий Буслаев), о сентиментальном шведском папе (Александр Польков) и прочих любимых и знакомых. Все они охотно и со вкусом валяли дурака, заразив меня своим азартом. (Честно, очень хотелось придя домой как следует пошвырять подушки.) Яркий и динамичный, спектакль немножко напоминал мультик, мне не хватило в нем душевности и проникновенности повести, но я уже слышу возражения, — дескать, современные дети привыкли к Диснею, а не к Норштейну, — и готова согласиться.
Зато — возвращаясь к вопросу в начале — и Малыш, и Карлсон, и все-все играли и озорничали по-доброму. А с тем, что торжество фантазии в книге Линдгрен в спектакле заменилось торжеством уверенности, что «мечты сбываются», меня примирил Малыш в исполнении Натальи Тищенко.
