Елизавета Печеркина, «Театрон»
Если вы думаете, что спектакль Новосибирского театра «Глобус» «Трое в лодке, не считая собаки» будет полностью соответствовать одноименной повести Джерома К. Джерома, то вы глубоко ошибаетесь. Персонажи в постановке Лаврентия Сорокина настолько другие, что едва ли можно найти сходство с оригиналами! Это гипертрофированные образы. Публика увидит, скорее, наше, русское, представление об англичанах. Действительно, к чему придумывать юмор? Наше представление о жителях Великобритании и так смешно!
Спектакль можно условно разделить на две части (одна другую сменяющих): первая, когда персонажи только вчетвером и вторая, когда появляется Автор (Алексей Корнев), сам Джером Клапка Джером. Конечно, в повести вы такого не найдете. Делающий все только по-английски, Автор вносит в обыденную жизнь персонажей дополнительный экшн. Ведь герои ленивы, они не особо-то жаждут отправляться в путь на лодке. На протяжении всего путешествия Автор преподносит персонажам сюрпризы, сам их исполняя. Лаврентий Сорокин отказался практически от всех отдельных комических историй, которые были в повести. Вместо них только намеки, исполняемые самим Автором. Это и утопленница, в которую герои умудряются влюбиться; это и «мужик с оленьими рогами» (как выразился Монморанси), бегающий по всей сцене под музыку Rammstein; под ту же музыку в дверях появляются две королевы: Елизавета I и Елизавета II (отсылка к параллели между королевой Бетси и Гаррисом, либо еще один русский стереотип? Ведь не все знают, к примеру, королеву Викторию и короля Георга V)); это и большая головка сыра, от которой Джей отворачивается; это и король Иоанн (кстати, в постановке цитаты из Шекспира). К этим эпизодам прилагается исполнение песни Beatles (явный русский стереотип об англичанах). По сути, все эпизоды из повести достаточно укорочены и преувеличены. Не имея, практически, ничего общего с оригиналом, они все же делают намек на него.
Вернусь к главному: к героям постановки. Читателя, наверняка, озадачили мои фразы «...когда персонажи только вчетвером» и «как выразился Монморанси». В постановке Лаврентия Сорокина Монморанси (Иван Басюра) — не просто собака, которая без слов может высказать свое мнение, и хозяин поймет его. Режиссер наделил всем нам знакомого фокстерьера даром речи. Он, как верный слуга, будит хозяина по утрам. Обращается ко всем только «сэр», читает свежую прессу, разговаривает с кем-то в телефонной будке (кстати, в той самой, красной). Это уже не просто собака, а настоящий английский джентльмен, со своим мировоззрением. И в отличие от тройки друзей, его мнение неизменно. Если они наигранно говорят о чем-то духовном, то Монморанси напрямую заявляет: «Господи, хоть кто-то думает о главном?». О чем? Да о еде, конечно! В этой постановке еда и алкоголь точно занимают лидирующие места. С еды все и начинается.
Джей (Илья Паньков) тоже достаточно гипертрофированный герой. Если вы видели одноименный фильм Наума Бирмана, то сразу вспомните, как эту роль исполнял Андрей Миронов. Джей Ильи Панькова — преувеличенная в тысячи раз мироновская игра. Я даже скажу: пародия, порой выходящая за грань. Джей в постановке Лаврентия Сорокина совсем не англичанин. В нем нет английской сдержанности. В нем есть буря эмоций, которые он выплескивает на зрителя. Он либо орет во все горло, либо искусственно удивляется, либо судорожно смеется. Таким же преувеличенным до фарса предстает и Джордж (Руслан Вяткин). Громкий смех и плач навзрыд, все это, вряд ли свойственно англичанам, но так свойственно нам, русским. Это совершенно иные герои, не те, о которых писал Джером К. Джером. Это герои Лаврентия Сорокина. В спектакле даже есть некоторые путаницы, которые указывают на то, что это вовсе не англичане: газеты на немецком, пиво американское, рагу по-ирландски, килты шотландские. Герои живут в противовес своему Автору. Они живут так, как хочется им. Хотят — едят. Хотят — пьют. Хотят закончить путешествие сейчас? Пожалуйста. Где-то там, за картой Темзы Автор будет кричать по-английски, но им уже будет все равно. Герои лишь играют в игру под названием: «Мы англичане».
Единственный герой, который вызывает некоторое непонимание — Гаррис (Максим Гуралевич). Все время казалось, что он здесь немного лишний. Два романтика — Джей и Джордж — и этот, сухарь, который знает только «местечко за углом». Возможно, все недопонимание идет от неудачной игры актера, но, возможно, так было задумано постановщиком.
Еще одним героем постановки стал сам режиссер Лаврентий Сорокин. Сидя в проходе, он переводил английские фразы на русский всем знакомым голосом из 90-ых, говорящим «в нос». Конечно, у постановщика свои любимые моменты. И была заметнка реакция самих актеров на смех в тех моментах, в которых, по сути, не должно его быть. Они как-то терялись от этого, но сразу возвращались в образ. Буквально за доли секунды на сцене поочередно появлялись Джей, Илья Паньков и потом снова Джей, до тех пор, пока смех снова не появлялся там, где не нужно.
Что же касается самой Темзы... Ведь, наверняка, она была там, раз уж собаку играл человек... Но на самом деле река представлена в виде большого таза с водой, куда постоянно что-то кидают: то пивные банки, то утопленницу, то что-нибудь еще. А на заднем плане — карта. Того самого пути, который должны были преодолеть герои. Но преодолели ли? Герои будто никуда и не путешествовали. И лодка находилась в квартире, и дождь шел в квартире, и все было в квартире, даже Темза. Может быть, поэтому Автор так упорно старался их вытащить, чтобы они начали, наконец, свой путь! Но не получив должного ответа, Автор с громкими проклятиями уходил в стену.
Все в постановке Лаврентия Сорокина связано с комизмом. Даже возвышенные речи героев оборачиваются либо забытой фразой, либо вывернутым зонтиком. И такие вещи вызывают смех у зрителей. Хотя ничего смешного в этом нет...
Постановка не была попыткой захватить все. Режиссер не собирался уместить весь текст повести в этом спектакле. «Трое в лодке, не считая собаки» Сорокина — это совершенная противоположность тексту Джерома. Начиная от героев и заканчивая сюжетом.
