Сергей Самойленко, «Континент Сибирь»
Новосибирский театр «Глобус» показал первую премьеру нового сезона — спектакль «Господин Кольперт» по пьесе современного немецкого драматурга Давида Гизельманна, приехавшего по этому случаю в Сибирь. Спектакль поставил известный московский режиссер, художественный руководитель Театра имени Пушкина Роман Козак, для которого «Господин Кольперт» стал первой постановкой в провинции.
Говоря об этой постановке, не обойтись без слова «впервые». Впервые эта пьеса, идущая на сценах семнадцати стран мира, ставится в России. Впервые российская сценическая жизнь современной европейской пьесы начинается не в столице. Впервые Роман Козак ставит не в своем театре и не на Западе, а в нестоличном театре. Уже всего этого достаточно, чтобы интерес был подогрет. Тем более что ждать премьеры пришлось чуть дольше, чем планировалось, — вместо закрытия прошлого сезона «Господина Кольперта» поставили на начало нового.
Роман Козак до премьеры говорил о «тарантиновском» направлении в театре, черном юморе и о влиянии киноштампов на нашу жизнь. Обещал историю с трупом и раскиданными мозгами. Мозги не мозги, но киноштампов хватило, а труп действительно оказался убедительным.
Труп, впрочем, появляется ближе к концу, а начинается все очень гламурно, в меру весело и абсурдно. В интерьере жилого помещения, сверкающего пластиком и металлом, сначала появляется Илья Паньков в какой-то немыслимо модной пижаме и старательно плюет на крышку огромного черного сундука, растирает слюну ладонью, будто старается стереть какое-то пятно. Из туалетной комнаты появляется Ольга Цинк в вечернем платье с открытой спиной. Первые фразы — о персонаже увиденного ими накануне фильма, который достал из багажника винтовку, зашел в кафе и начал палить. Фрагмент из фильма транслируется — мы видим Майкла Дугласа в роли яппи со съехавшей крышей в фильме Джоэля Шумахера «С меня хватит». Далее почти из бессвязных реплик, которыми обмениваются персонажи, выясняется, что они ждут в гости молодую семейную пару и намерены повеселиться.
История, если ее кратко пересказать, вот о чем. Молодая пара, Сара и ее бойфренд Ральф, приглашают в гости коллегу Сары по работе Эдит и ее мужа Бастиана (Елена Ивакина и Вячеслав Кимаев). Сара с Ральфом любят выпить, Эдит с Бастианом не пьют. Сара с Эдит работают в какой-то финансовой компании, Бастиан — архитектор, Ральф — исследователь хаоса. Хозяева тайком подливают коньяк гостям в сок и, заказав всей честной компании пиццу, как бы невзначай роняют, что они перед приходом гостей убили некоего господина Кольперта, начальника Сары и Эдит, а труп его спрятали в сундуке. Гости сначала не верят. Потом верят. Потом снова не верят. Потом Эдит рассказывает, чем она занималась с господином Кольпертом в лифте. Потом Бастиан приходит в ярость и связывает хозяев. Потом... Пересказывать, впрочем, черную абсурдистскую комедию — дело неблагодарное.
Смотреть «Господина Кольперта» достаточно интересно. Особенно с того момента, когда сундук становится центром действия: думаешь, что у него есть второе дно, — на нем танцуют, из него раздается стук, его пытаются открыть, его не хотят открывать, в него, наконец, складывают трупы. Вот именно, труп в итоге оказывается не одинок.
Но дело, разумеется, не только в трупе. Дело в том, что драматург написал историю, сложенную из самых разных кусочков. Тут есть и отзвук интеллектуальной европейской пьесы, буквально типа «Аркадии» Тома Стоппарда, — когда Ральф рассуждает о порядке и хаосе. Есть психологический триллер с оглядкой на Хичкока и его «Веревку» — недаром все вертится вокруг сундука. Есть и начатки комедии положений — труп, вываливающийся из шкафа, сильно напоминает покойника из убойной комедии Рея Куни, бешено популярной в российской глубинке. И все это замешано на абсурде и черном юморе. Плюс актуальность самой темы — насилие, беспричинная жестокость, эмоциональная черствость, влияние массовой культуры на сознание. Неудивительно, что пьесу ставят на ура по всей Европе и даже в Австралии.
Известно всем: что немцу здорово, то русскому не впрок. Гизельманн, говоря о новосибирской постановке, уверял, что в Европе «Господина Кольперта» играют гораздо жестче, и мозги действительно разлетаются веером. Трудно представить. Может, на малой сцене это можно было поставить именно так. Роман Козак, взявшись за постановку этой вполне жесткой и прямолинейной истории на большой сцене, попробовал придать ей объемности и даже психологизма. Изначально не задуманного, уверен, драматургом.
Главной трудностью для режиссера и актеров было перевести, в широком смысле слова, пьесу с европейского на русский. Понятно, что проблематика насилия и влияния масскультуры нам глубоко параллельна. И с европейским абсурдом у нас отношения не такие близкие. Чай, не реформа ЖКХ. И даже сцена заказа пиццы по телефону, в которой Ральф безбожно путает, что кому заказать, хоть и отдает тарантиновскими диалогами, вовсе не так смешит. Поэтому режиссер хоть и балансирует между триллером, абсурдом и комедией, придумывает неимоверное число трюков и аттракционов, чтобы зрителя нашего увлечь и развлечь. Так, монолог о порядке и хаосе Илья Паньков выкрикивает в микрофон под рев «Раммштайна», а остальные персонажи тем временем в такт извиваются на стульях. Персонажи, впадая в экстаз насилия, постепенно превращаются то в приматов, то в героев мультфильмов, то в кукол. И даже суета вокруг сундука напоминает о любимом Хармсе. То есть смотреть все это очень не скучно. Тем более что актеры играют очень хорошо. Если тандем Паньков — Цинк хорош, хотя и предсказуем, то Елена Ивакина, превращающаяся из бесполого существа, серой канцелярской мышки в фурию, одержимую сексом и жаждой убийства, очень впечатляет. Как и Вячеслав Кимаев, из мирного бюргера становящийся настоящим терминатором. Да и Денис Малютин в роли доставщика пиццы по-настоящему смешон.
Лучше сказать, впрочем, не так. Не то чтобы очень интересно. Интересно становится потом, когда спектакль раскладываешь в голове, по памяти, когда он складывается, как паззл, как мозаика. По ходу действия он вызывает даже раздражение и отторжение. А в тот момент, когда вываливается труп господина Кольперта и всех персонажей мужского пола начинает тошнить, и вовсе чувствуешь себя неаппетитно. Но после спектакля остается осадок, заноза — эти «человеки без свойств» тебя цепляют и не отпускают. Все в голове крутятся их идиотские диалоги. Чем, спрашивается, зацепили? Очевидно, именно тем, что подсознание обычного европейца, вывалившееся на сибирскую сцену из стильного черного сундука, как раз и оказывается неожиданно таким простым и примитивным. А послание самого спектакля, поставленного Романом Козаком с блеском, выдумкой и изобретательностью, оказывается настолько простым и понятным. То есть европейский сундук получился без второго дна. Без чудес.
