Анна Наумцева, «НГС»
В
театре «Глобус» поставили спектакль по
нецензурной повести Льва Толстого «Крейцерова соната». Немолодой потаскун полтора часа рассказывает, как ходил к
проституткам, донимал жену истериками
и, в
конце концов, убил ее
из
ревности к
музыканту с
красными губами. Распущенность приводит героя к
отрицанию плотских утех. Стремление к
чистой любви доводит до
ненависти к
женщине. Публика XIX века была в
шоке, современные зрители местами посмеиваются. Корреспондент НГС.РЕЛАКС побывала на
одном из
премьерных показов «Крейцеровой сонаты» и
выяснила, чем притягателен сюжет бородатого, во
всех смыслах слова, классика.
Справка: «Крейцерова соната» — 1,5-часовой спектакль без антракта на малой сцене театра «Глобус». Режиссер — Алексей Крикливый. В ролях: Лаврентий Сорокин, Екатерина Аникина, Евгений Варава. Литературная основа — повесть Льва Толстого, запрещенная к печати в журналах из-за скандального содержания. Название повести дала соната № 9 Людвига Ван Бетховена для скрипки и фортепиано, посвященная скрипачу Родольфу Крейцеру. 18+
Завязка действия происходит в вагоне-ресторане поезда, несущегося неведомо куда. Скрежет колес, протяжные гудки и заиндевелые окна создают атмосферу, самую подходящую для душевных разговоров. Но вначале они за банальностью своей пролетают мимо зрительского сознания. Зато живой отклик находит антураж. «Здорово они поезд изобразили!» — перешептываются на галерке.
Интриги в спектакле нет. Едва появившись на сцене, Позднышев (Лаврентий Сорокин) со смесью ужаса и гордости оповещает, что он «тот самый, который жену свою убил», и даже не читавшие повесть Льва Толстого понимают, кто тут главный злодей. Биография героя богата событиями, одно другого гаже, — мальчишкой он развлекался в уединении, с 15 лет стал посещать публичные дома, заплатил полюбившей его девушке, словно проститутке, и вновь стал жить «как все в своем кругу: развратничал степенно, аккуратно, с пользой для здоровья».
«Я гваздался в гное разврата и искал в жены девушку чистую. Многих выбраковывал, потому что они были недостойны. Свинья был ужасная, а воображал, что ангел», — признается Позднышев.
Семейная жизнь у героя не заладилась. К своей жене Лизе (Екатерине Аникиной) он относился как к собаке, даже подарил ей украшение, похожее на ошейник. Год от года Позднышев все глубже скатывался в безумие: наполовину в реальном мире, наполовину в своей выдуманной вселенной, полной страхов, подозрений, ревности. «Мужчина должен спиться, развестись или убить жену», — заключает Позднышев. Но спиваться — вредить себе любимому, развод — слишком прогрессивный выход для дремучего в этом смысле XIX века. Остается только убийство. И тут очень кстати подворачивается учитель музыки Трухачевский (Евгений Варава) — жиголо с красными губами и напомаженными усиками. Он обучает Лизу играть «Крейцерову сонату», Позднышев сходит с ума от ревности и идет на преступление.
Герой тычет палкой в мешок с мусором. Именно так он убивал жену, и именно этим она стала для него — кучей отбросов в прозрачной оболочке. Публика хихикает. Муж-невротик — отличное зрелище для вечера после работы. Только муж должен быть чужой. И убивать — только понарошку.
Особенно «Крейцерова соната» полюбится зрителям, которые тянутся к стрессам и неадеквату извне, но ленятся читать городские новости и стесняются смотреть НТВ.
«Все словарное обилие повести имеет под собой простую тему — утраты невинности. Не человек виноват в том, что он такой, он уже родился с искореженной кармой. Мир, который его окружает, с самого рождения диктует ему определенные условия. Поиск чистоты и невинности заводит Позднышева в еще большее безумие. Путь, которым он пошел, — ложный: он почему-то решает, какими должны быть люди», — объясняет трагедию героя режиссер Алексей Крикливый. Зрительские отзывы после спектакля оказались такими же противоречивыми, как произведение Толстого.
«Сама повесть тяжелая. Ее сложно передать, чтобы противно не было. Встретились, поженились, скандалили, любовью занимались — грязные свиньи! Это в законном-то браке. Любовью заниматься! Как-то неактуально уже звучит. Но Сорокин мощнейше играет, ему веришь», — говорит студентка Юлия. Ее подругу Ксению происходящее на сцене впечатлило меньше: «Половину спектакля мне было скучно, половину смешно. Ничего шокирующего не обнаружила».
Оценивая «Крейцерову сонату» как спектакль, нужно разводить актерскую игру и литературную основу. К Лаврентию Сорокину вопросов нет. Его Позднышев страшен, жалок и напряжен. Всё, как Лев Толстой прописал. Однако можно ли в данном случае принимать нравоучения классика о духовном браке за чистую монету? Большую часть жизни Толстой провел, мягко говоря, не в монастыре. А когда под влиянием естественных причин молодецкий задор угас, он принялся обличать разврат и проповедовать отношения исключительно платонические. Спектаклю удалось поймать настроение повести и передать ее эмоции, но прийти за ними вновь в ближайшее время потянет едва ли.
