Александра Лаврова, «Новая Сибирь»
В
тот момент, когда закрылся пышный, красноватых оттенков занавес и
сверху на
него и
на
зал полетел ослепительный золотой снегопад из
блесток, заполнив все пространство театра немыслимым мерцанием, показалось, что вот сейчас появятся три слона в
роскошных попонах, а
на
них под балдахинами буду восседать три новосибирских богатыря: Мездрич, Людмилин и
Черняков с
индийской принцессой Людмилиной, конечно.
Да что слоны — космические звездолеты должны были вознести героев!
Вручение премий стало неожиданным триумфом не только Новосибирска, но и провинциального театра вообще. Конечно, эти премии прогнозировались, но не в таком количестве и, если можно так сказать, качестве. Опера «Жизнь с идиотом» получила их три — за лучший спектакль, лучшую работу художника (Давид Боровский) и лучшую мужскую роль (Александр Лебедев), а «Двойное непостоянство» «Глобуса» две — за лучший спектакль малой формы и спецприз актрисе Ольге Цинк.
Со времени омской «Женщины в песках» в опере и драме провинция получала премии только за лучшие роли или сценографию, награды заслуженные, но отчасти политесные, утешительные для городов и их театров. В опере и драме — несомненный успех, признание таланта и труда двух н-ских театров и бывшего главного дирижера новосибирского оперного Алексея Людмилина, пусть и за работу в театре Уфы.
Конечно, на следующий же день московские музыкальные критики, комментируя итоги «Золотой маски», не обошлись без оговорок и придирок. Упреки новосибирской «Жизни» в «таганкоподобии», «страшноватости», устаревшей эстетике советского авангарда — естественны. Все это в спектакле есть, другое дело, что все это художественно преодолевается, и, надеюсь, жюри оценило это преодоление, а не только вес новосибирского оперного, а также смелость и невероятный труд интернациональной новосибирской команды.
«В какие времена мы живем! — пошутил Станислав Бэлза, вручавший оперные «Маски». — Торжествуют «Похождения повесы» и «Жизнь с идиотом»! И, может быть, при всех художественных достониствах этих опер дух времени, отраженный в них, был еще одним аргументом в их пользу.
О работе Алексея Людмилина в опере «Кахым-туря» музыкальные критики — когда я обратилась к ним за комментариями, отзывались чрезвычайно уважительно: заслуга дирижера в том, что он помог национальной партитуре обрести современное звучание. В результате музыкальная ткань стала формообразующим аспектом, при том, что опера не потеряла своего национального колорита. От первой до последней ноты оркестр звучал безупречно. Все основные коллизии, перипетии, чувства в основном выражались именно в его звучании. Дирижер много общался с композитором Загиром Исмагиловым, в результате чего партитура, создание которой было начато в 80-е годы, была существенно переработана, произошло осовременивание музыкального языка. Ну а я лично как зритель просто получила удовольствие. Если бы еще побольше сказочности, этнографии: все-таки напрасно, по-моему, постановщики стремились к монументальности. Когда они позволяли себе шутить, когда во время танца с саблями от настоящих скрещенных клинков летели искры, зал был в восторге. И патриотический пафос, особенно в музыке, был очень искренним и захватывающим. Жаль, что отношения дирижера и уфимского оперного не сложились, в художественном смысле они были более чем продуктивны. Может быть, имеет смысл пригласить эту диковинную и вместе с тем современную оперу на следующий Рождественский фестиваль, не боясь упреков в семейственности и объединив усилия с директором оперного Борисом Мездричем? (Дирижер — супруг директора «Глобуса», оба они ушли когда-то из оперного, но ведь времена изменились!)
Победа спектакля «Глобуса» была встречена всеми как закономерная и вызвала радость московских критиков — это почти невероятно, несмотря даже на то, что режиссер — москвич. Театральный обозреватель газеты «Ведомости» Олег Зинцов сказал, по моей просьбе, несколько слов про спектакль из провинции: «Двойное непостоянство» среди всех драматических спектаклей выделяется как фаворит в своей номинации. Работа во всех смыслах хорошая, сделанная с четким ощущением задач и строго выполнившая эти задачи, выверенная, режиссерски тщательная. Это спектакль, который не нуждается ни в каких скидках на то, где он сделан. Это тот случай, когда театральная политика «Маски», в рамках которой приветствуется награждение спектаклей из регионов, точна и уместна. Очень симпатичный спектакль — воронежская «Зима». Но буду рад, если премию получит «Двойное непостоянство».
Когда режиссер «Двойного непостоянства» Дмитрий Черняков вышел на сцену за своей драматической «Маской», аплодисменты зала долго не давали ему сказать ни слова. Волновавшаяся Ольга Цинк, получая свой спецприз, за минуту наговорила кучу личных признаний в любви — и Москве, и Мите Чернякову, и Илье Панькову, своему партнеру. Москва «Глобус» полюбила.
«Золотая маска» завершила раздачу слонов, новосибирцы получили их сполна, подтвердив культурные амбиции своего города и России, лежащей за пределами Москвы. Директора оперного и «Глобуса» Борис Мездрич и Татьяна Людмилина доказали свою продвинутость и прозорливость. А в Москве не сомневаются, что на следующей «Золотой маске» фаворитом будет новосибирская «Аида».
