И хочется, и боязно…

Напомним, что известие о готовящемся Законе «О принципах реорганизации бюджетной отрасли» повергло театральную общественность в настоящий шок. Более всего деятелей искусства беспокоило, что реформы идут по правилам, единым для медицины, образования и культуры. Между тем, полагали они, без учета специфики театра изменения могут привести к плачевным результатам. Далее последовали требование к Минэкономразвития отозвать пакет документов для дальнейшей их доработки совместно с СТД, многочисленные критические выступления в СМИ, внеочередная конференция театрального сообщества, открытое письмо премьеру и, наконец, встреча деятелей культуры с президентом.

В итоге в законопроект были внесены достаточно существенные поправки. Теперь костюмчик, сшитый по одним лекалам для школ, больниц, библиотек, музеев и театров, предстоит подогнать по фигуре каждого отдельного «фигуранта». И театрам предложено определиться: вписаться ли в предлагаемые обстоятельства, оставаясь в прежнем режиме хозяйствования, или преобразоваться в автономные учреждения. Что же думают по этому поводу директора и главные режиссеры новосибирских театров?

Театр «Глобус» — пока единственный в городе и один из первых в Сибири, кто решился жить по новым правилам. 17 января было подписано постановление губернатора, и с 1 апреля театр прочно и окончательно укрепился в новом статусе.

— Хотя де-факто, — комментирует ситуацию директор театра Татьяна Людмилина, — театр уже давно стал жить по тем нормам, которые не так давно были оформлены юридически. «Глобус» уже далеко ушел от традиционного стационарного театра, который может позволить себе работать не торопясь, «медленной походкой». В течение последних нескольких лет вместо плановых 280 спектаклей в год, как это принято в других театрах и как обязывает закон, мы даем 490, в дни школьных каникул у нас идет по 5–6 спектаклей в день... Мы уже давно научились зарабатывать деньги, жить достойно и приглашать лучших режиссеров, спектакли которых являются самостоятельным творческим организмом.

Переход на новый режим хозяйствования, по словам директора театра, дал возможность уйти от двух тяжелых позиций: казначейской системы с ее сметным финансированием и Федерального закона N 94 с его тендерами, аукционами и котировками. (Только в 2007 году «Глобус» провел более 40 конкурсов и котировок, что буквально останавливало работу). В АУ финансирование ведется по одной статье субсидий, и они освобождены от конкурсной ситуации. Государственное финансирование за театрами сохранено (отмены этого боялись более всего), и учреждения теперь получают гораздо более свобод в плане самостоятельного зарабатывания средств. Схема такая: учредители театров (областные администрации или муниципалитеты) выдают театру государственное задание (система государственного задания введена еще в прошлом году. — Прим. «ВН»), заключают с ним договор, где прописываются его обязательства (количество новых спектаклей, общее число спектаклей, требования по жанрам, возрастная аудитория, социальные проекты и т. д.). Все, что заработано сверх государственного задания, остается в театре. Контроль за исполнением государственного задания осуществляет наблюдательный совет. В наблюдательный совет «Глобуса» входят два представителя департамента культуры (как органа, курирующего профессиональную деятельность театра), два представителя департамента имущества (как департамента, отвечающего за госимущество, отданное театру в оперативное управление, как и бюджетным организациям), два представителя театра и один представитель общественности.

— Конечно, при новом режиме хозяйствования надо иметь голову, крутиться, вертеться и думать, — продолжает тему заместитель руководителя департамента культуры Владимир Миллер. — И к этому пока не все готовы. В бюджетной организации за тебя все прописано. А теперь самому придется решать, как правильно и верно ты будешь шагать. В «автономии» ты — хозяйственник: получаешь задание на определенный объем услуг, оптимально используешь полученные от государства средства. А далее идешь на рынок и предлагаешь, кому еще нужны твои услуги: просит Тюмень, едешь со спектаклем на Север и там зарабатываешь свой рубль, и так далее. И в этом есть твоя прямая заинтересованность, поскольку государство не заберет эти дополнительные деньги.

Предприятие, которое хочет перейти на новые условия хозяйствования, считает директор Театра музыкальной комедии Леонид Кипнис, должно иметь хорошие стартовые условия. Театр музыкальной комедии в отличие от театра «Глобус» имеет гораздо более слабую материально-техническую базу. И потому, по его мнению, было бы логичнее сначала решить вопрос с новым зданием театра, место под строительство которого уже определено, и лишь потом вести разговор о переходе. Это во-первых. А во-вторых:

— Свобода финансовая, свобода экономическая, свобода хозяйственная, безусловно, открывает для учреждений культуры, в частности, театров, перспективы для более свободного хозяйствования. Но театр — прежде всего творческий организм. И его деятельность нельзя оценивать только экономическими показателями. В театре есть спектакли, которые не рассчитаны на массового зрителя, не рассчитаны на чисто коммерческий успех, они предназначены для более узкого круга ценителей. Они являются определенным новаторством. И такие, имеющие новаторский, экспериментальный характер, спектакли театр для своего развития тоже должен в репертуаре иметь. Что не всегда собирает ту самую массовую аудиторию, на которую рассчитывают экономисты. Тут мы попадаем в те самые ножницы, когда не все решает экономика. Творческий, интеллектуальный труд зачастую не зависит от того, насколько четко прописаны финансовые взаимоотношения. Хозяйственно-финансовая свобода, конечно, дает театрам хорошие перспективы. Но пользоваться этой свободой надо аккуратно.

От перехода, по мнению директора музкомедии, в первую очередь выиграют те, кто помимо хорошей материально-технической базы имеет небольшой штат. Музыкальные театры в этом отношении находятся в гораздо более сложном положении, чем драматические. Штат Театра музыкальной комедии, в частности, включает четыре коллектива: солисты (их число практически равно числу актеров в драматическом театре), хор, балет и оркестр. И затратность музыкальных спектаклей, с этим нельзя не считаться, намного больше, чем в драматических театрах. «На жизнь» остается очень немного, и поэтому зарабатывать сегодня театру очень сложно, тем более, если это театр музыкальный.

Определяясь с экономической и правовой моделью театра, полагает художественный руководитель Новосибирского городского театра Сергей Афанасьев, необходимо осознавать, что театр — это сфера искусства.

— Именно искусства, на чем я настаиваю, — подчеркивает он, — потому что мы позиционируем себя как деятели искусства, а относятся к нам как к деятелям культуры. И часто именно на стыке этих двух понятий возникают вопросы, которые не очень понимаются наверху. И от неразделения искусства и культуры в первую очередь страдает понятие творческого эксперимента, а без творческого эксперимента ни одна — ни новая, ни старая — модель театра существовать не может.

Творческую модель нового театра Сергей Афанасьев связывает с сохранением традиций русского психологического театра, театра репертуарного. Без понимания этого, говорит он, театр превратится в некий альтернативный вид деятельности в области культурно-массовых развлечений. И при соблазне экономических свобод очень важно не размыть границы и не лишить театр его исходной миссии.

Хозяйственную реформу Владимир Миллер рассматривает как вполне нормальное поступательное развитие отечественной культуры:

— Было Советское государство с его регламентами и форматами. Потом был период полной свободы, разных форм хозяйствования и отсутствия всякого контроля. Потом был бардак, когда в мутной воде чего только не было. А сегодня идет нормальный процесс упорядочения и регламентирования. АУ значительно упрощает схему финансирования учреждений культуры, и на сегодняшний день, думаю, — это панацея.

Но это, как представляется Владимиру Миллеру, еще не окончательное решение вопроса о деятельности наших учреждений культуры: «Это лишь первый шаг. Думаю, будет и второй, и третий...».

Значит ли это, что мы все-таки на пути к «реформе» театра? И значит ли это, что реформирование пойдет по тому пути, который предлагается знаменитыми режиссерами Валерием Фокиным и Марком Захаровым, которых принято считать родоначальниками «театральной реформы»? В своих последних интервью Валерий Фокин вновь начал часто возвращаться к вопросу о раздутых театральных труппах и переизбытке театров.

— Я могу поддержать Фокина в том, что сейчас много «мертвых театров», — говорит Миллер, — поэтому мы и говорим о необходимости тройственного союза: директора-хозяйственника, личности художественного руководителя и учредителя, задание которого должно быть актуально, как с точки зрения нравственной и художественной, так и эмоциональной, и развлекательной. Проблема же большого числа театров актуальна скорее для Москвы и Питера. А в периферийных городах, напротив, их не хватает. Другое дело, каков уровень этих театров. И сегодня мы думаем о том, чтобы создавать театры в каждом районе города. У нас теперь есть своя база, и уже вот-вот откроется новый театр, основу труппы которого составят первые выпускники нашего театрального вуза. Мало того, созревает ситуация и в таких городах, как Карасук, Искитим и Куйбышев... Чем может быть театр как форма? Это может быть просто здание, как на Западе, где принято работать по законам антрепризы: сегодня работает музыкальная группа приглашенная, завтра драматический театр и так далее. И такая форма может быть этапом там, где нет достаточного числа потенциальных зрителей, которые способны ходить в театр каждый день.

На сегодняшний день, по словам Владимира Миллера, в департаменте культуры есть заявления о переходе на новый статус от нескольких учреждений культуры. Среди них Дворец молодежи «Юность», филармония, театр «Красный факел», Российско-немецкий дом, Дом национальных культур им. Заволокина, дирекция фестивалей и конкурсов. Будет решаться вопрос и с театром «Старый дом»...